воскресенье, 07 декабря 2014
Все мы не вечны.
Сон
Ты бесконечен, о Великий.
Созидая тьму миров,
Ты беспощаден, мой Безликий.
В мирах своих давая кров.
Закрыть глаза чтобы вернуться.
Проснуться, чтобы дальше жить.
И с головою в омут окунуться,
Чтоб по течению не плыть.
Я разрываюсь.
Не знаю где реальность, где мечты.
Я просыпаюсь.
Но не вижу больше мира красоты.
Смотрю на небо. Я вновь хочу уснуть.
И вновь попасть туда, где я не одинок.
Смотрю на реку. Тебя мне не вернуть.
Ах, Сон мой… Как же ты жесток…
Закрыв глаза я понимаю,
Тот трепет и обрывки счастья-ложь.
Теперь, я жизни многого не знаю.
Лишь слышу: "Не печалься, ты со мной уйдешь… "
вторник, 30 сентября 2014
Все мы не вечны.
Название: Воспетые в Одах.
Автор: Муки_Совести аКа Etelle
Автор: Муки_Совести аКа Etelle
Рейтинг: NC-17
Жанр: Романтика, кинк, Ангст, АУ, постХог, инцест.
Пейринг: ГП/СС, АСП/ДжП.
Предупреждение: Если вам не 18, вам нечего читать. Читая этот бред, вы берете всю ответсвтенность на себя.
____________
ГЛАВА 1
Пейринг: ГП/СС, АСП/ДжП.
Предупреждение: Если вам не 18, вам нечего читать. Читая этот бред, вы берете всю ответсвтенность на себя.
____________
ГЛАВА 1
«Проснуться… Я должен проснуться…»
С этой мысли свое утро Гарри Джеймс Поттер начинал вот уже двадцать лет подряд. Приоткрыв глаза, мужчина грустно улыбнулся, глядя в потолок.
- Доброе утро… - «…Северус…»
Умыться, привести себя в чувство, одеться, подняться в Большой зал, улыбнуться. Постараться, по-крайней мере.
После развода с Джинни пять лет назад, Хогвартс единственное место, где Гарри мог видеться с детьми.
Увидевшая его в тот момент Минерва, была в тихом трансе: бледный, осунувшийся, с лихорадочно блестящими глазами, Поттер бормотал под нос список ингредиентов, которые он испортил во время очередного эксперимента. Сначала ведьме показалось, что ее любимый ученик сошел с ума, но, пройдя за ним, пока мужчина не обращал на нее никакого внимания, в лабораторию, пришла в странный восторг. И было от чего: идеальный порядок и чистота, стопки исписанных свитков пергамента. Прочитав несколько из них, пока присутствие Минервы так и не было зафиксировано в мозгу, профессор Трансфигурации не смогла сдержать удивления. Аккуратный размашистый почерк под некоторым углом, обрывавшийся на середине слов и предложений, продолжал почерк менее убористый, но оттого не менее старательно выводимый на пергаменте. Если бы МакГоногал не знала, что автор начала этих изысканий уже погиб, она бы посчитала, что они работали вместе с самого начала. И вот, сейчас спустится Северус и снова начнет ворчать по старой привычке о том, что ему осточертели вечно мешающие работать гости.
А Гарри Поттер сгорбился над котлом с непонятным экспериментальным варевом, которое вот-вот станет полноценным зельем, едва ли не макая пряди челки в это «нечто». Пожилая ведьма улыбнулась, понимая наверняка причину развода. Невозможно жить с работой и женщиной, которую не любишь одновременно. Так или иначе, то или другое будет всегда тянуть «лямку» на себя. Он поступился не самым ценным. Его можно было понять. Поняла пожилая ведьма и то, что послужило поводом отказа от Министерского кресла. Знала бы она, что ее доводы верны лишь отчасти…
…Так в Школе Чародейства и Волшебства Хогвартс появился постоянный профессор Зельеварения. А год нынешний обещал быть до одури суматошным. Минерва представила попечительскому совету кандидатуру на место нового директора, не спрашивая Гарри и не выведав его планов. Зря.
***
- Гарри Джеймс Поттер! Останови поток брани немедленно! – забавное зрелище предстало перед попечительским советом накануне 1 сентября. На Минерву МакГоногал истошно вопил… Хонорик*. Шерсть дыбом, хвост-щетка по стойке смирно – он что-то упрямо доказывал старой кошке, понятное лишь ей.
– Мистер Поттер, ведите себя достойно декана Серпентария! Северус бы себе подобной выходки не позволил!!! – зверек резко заткнулся, думая о том, что Минерва и правда ведьма. В магловском понимании этого слова.
А женщина устало смотрела на гриффиндорца, понимая, что придет время, когда эти слова перестанут действовать на неуправляемого, маниакально-одержимого зельями, Поттера. Ну... На самом-то деле, это будет уже не ее проблема, а пока, директор Хогвартса успешно справлялась со своими обязанностями.
Вышеупомянутый анимаг, приняв человеческий облик, покатывался со смеху.
- Ми... Минерва… Вы… Вы великолепны! Серпентарий…! Альбус Северус вас не слышит!... – смех резко оборвался и брюнет начал чинно приводить себя в порядок, отряхивая мантию, стараясь даже не смотреть в сторону попечительского совета.
- Я отказываюсь становиться директором. Мне и сейчас бумаг хватает. А бюрократии после Победы хватает по сей день. Как вспомню, сразу плохо становится. Вон, пусть Малфой прыгает по Министерству и Школе резвым козликом. Его с детства учили словесному расшаркиванию.
Попечители подняли гомон. Бывший Пожиратель директор Хогвартса?! Ну, ладно, учитель, куда ни шло. Лорд Малфой сведущ в Темных искусствах и средствах защиты. Но это…
- Это немыслимо! Пожиратель в кресле директора!
- Поправочка. Бывший. Реабилитированный. Пожиратель. С орденом Мерлина 2 степени. Бывший Аврор и Мастер ЗОТИ ко всему прочему, - мужчина, некогда "Мальчик, который выжил", загибал пальцы, перечисляя заслуги друга. Нет, вы не ослышались. За пять лет работы бок о бок они крепко сдружились. Вот только если Драко Люциус Малфой в свои 37 лет выглядел солидно, Гарри скорее напоминал взъерошенного воробья. Очень элегантного воробья, надо сказать. Невысокий рост, озорные зеленые глаза, скрашивавшие мелкие морщинки, длинные волосы до поясницы. Впрочем, это было единственное, в чем мужчины не отказывали себе в соревновании: чье же терпение лопнет раньше, отращивая неподъемную, прихотливую в уходе гриву. Не будь о знаменитом Гарри Потере сложена не одна байка и легенда, никто бы и 25 лет мужчине не дал, настолько хрупким он смотрелся.
- Да-да! Это вызовет возмущение родителей…
- Эй, родители, - улыбка начала наползать вновь, на этот раз все больше напоминая оскал, привлекая внимание попечительского совета. Маг осознавал, что люди перед ним бояться его сейчас едва ли не больше, чем Воландеморта в свое время. – Я вас вообще-то не спрашивал.
В этот момент попечители четко осознали, что Победитель Темного Лорда – Серый Кардинал всей Магической Британии…
* Хонорик - это домашнее животное. Ручная помесь хорька и норки.
Поделиться…
Все мы не вечны.
Я ничего не чувствую. Вообще. Каждый день глядя, как медленно, но верно, кончается лето я понимаю - снова ничего. Как же я устал. Устал улыбаться от уха до уха, зная, что никому, кроме меня это не нужно. Что никому я, кроме себя, не нужен. Люди с удовольствием забыли обо мне, когда я исчез. Не, я не ждал, что кто-то будет искать. Но чтобы так, что я приезжаю, а меня спросили, почему я еще не умер? Бред... Наверно, пора заканчивать это все. Начало надоедать это бесполезное однообразие. Как люди так живут? Тихо, скучно, без капли искры. Как роботы. Я не знаю. Знаю только одно - я так не хочу. Но увы. Чтоб такого сделать безрассудного я не знаю, а подсказать некому...Разбогатеть что ли...?
суббота, 12 июля 2014
Все мы не вечны.
«Замолчи, пожалуйста, замолчи, глупая душа. Перестань реветь.» Я
повторяю это каждую ночь во сне, умоляя заткнуться этого ребенка.
Зеркало души. Сидя на грани между сном и явью, я медленно осознаю, как
тихо, медленно, но верно, умирает вера и надежда в будущее. Свободное
мирное будущее.
Ночь. Вскрик. Порезы. Вечные тонкие нити паутины липкого страха,
отпечатавшиеся на лице. День, крики, скандалы, слезы. Мироздание
замкнулось на двоих, сталкивая их жизнь за жизнью друг с другом,
наказывая обоих. Одного тем, что он должен исправить давнюю ошибку,
второго тем, что он должен вытерпеть все ошибки первого, являя из себя
агнец всепрощения и милости.
Отпечаток печали несет в себе память души. Ей так больно. Так страшно.
Обреченная на круговую поруку – всегда одна. Никто не спасет тебя, дитя.
Глупое заплаканное маленькое чудовище… Прекрати терзать разум своими
всхлипами. Мир не станет тебя спасать. Для него ты лишь лишний мизинец
на левой руке – рубить нет смысла, оставлять небезопасно.
Я бесконечно устал вспоминать прошлое и просыпаться от собственных
криков. Устал бессознательно, в полубреду, шептать «Пожалуйста,
кто-нибудь, помогите…» заочно зная, что меня ждет провал в моих мольбах.
Слезы не высохнут, пока один из нас не умрет. Либо я. Либо душа. Жаль,
что чаша весов склонится не в ее сторону. Когда-то она была прекрасна и
чиста. Теперь же это кучка осколков, собранных из «ничего» адским
кукловодом. Кукловод медленно вытравливает осколки один за одним,
наблюдая, когда Душа не выдержит вновь и сломается, моля о пощаде.
Глядя на труп самого себя, словно в зеркале, на минуту, становится страшно. Ну что же ты, душа. Я же предупреждал…
(***)
Каждую ночь переживая эту боль и тоску по ушедшим мечтам я понимаю, я -
слабак. Я не смогу ничего изменить. Слишком поздно. Мне придется каждое
утро просыпаться в слезах от собственного бессилия… А внутри, где-то
глубоко, спрятанный от всего на свете, забытый самим временем, теплится
огонек. Он мал и полон печали. Но он принял в себя все стремления души к
свободе. Полон надежд, что завтра будет лучше, чем вчера. И поверь,
малыш, я тебя никому не отдам… Тебя не отнимут ни люди, ни время, я
обещаю.
повторяю это каждую ночь во сне, умоляя заткнуться этого ребенка.
Зеркало души. Сидя на грани между сном и явью, я медленно осознаю, как
тихо, медленно, но верно, умирает вера и надежда в будущее. Свободное
мирное будущее.
Ночь. Вскрик. Порезы. Вечные тонкие нити паутины липкого страха,
отпечатавшиеся на лице. День, крики, скандалы, слезы. Мироздание
замкнулось на двоих, сталкивая их жизнь за жизнью друг с другом,
наказывая обоих. Одного тем, что он должен исправить давнюю ошибку,
второго тем, что он должен вытерпеть все ошибки первого, являя из себя
агнец всепрощения и милости.
Отпечаток печали несет в себе память души. Ей так больно. Так страшно.
Обреченная на круговую поруку – всегда одна. Никто не спасет тебя, дитя.
Глупое заплаканное маленькое чудовище… Прекрати терзать разум своими
всхлипами. Мир не станет тебя спасать. Для него ты лишь лишний мизинец
на левой руке – рубить нет смысла, оставлять небезопасно.
Я бесконечно устал вспоминать прошлое и просыпаться от собственных
криков. Устал бессознательно, в полубреду, шептать «Пожалуйста,
кто-нибудь, помогите…» заочно зная, что меня ждет провал в моих мольбах.
Слезы не высохнут, пока один из нас не умрет. Либо я. Либо душа. Жаль,
что чаша весов склонится не в ее сторону. Когда-то она была прекрасна и
чиста. Теперь же это кучка осколков, собранных из «ничего» адским
кукловодом. Кукловод медленно вытравливает осколки один за одним,
наблюдая, когда Душа не выдержит вновь и сломается, моля о пощаде.
Глядя на труп самого себя, словно в зеркале, на минуту, становится страшно. Ну что же ты, душа. Я же предупреждал…
(***)
Каждую ночь переживая эту боль и тоску по ушедшим мечтам я понимаю, я -
слабак. Я не смогу ничего изменить. Слишком поздно. Мне придется каждое
утро просыпаться в слезах от собственного бессилия… А внутри, где-то
глубоко, спрятанный от всего на свете, забытый самим временем, теплится
огонек. Он мал и полон печали. Но он принял в себя все стремления души к
свободе. Полон надежд, что завтра будет лучше, чем вчера. И поверь,
малыш, я тебя никому не отдам… Тебя не отнимут ни люди, ни время, я
обещаю.
воскресенье, 06 июля 2014
Все мы не вечны.
Нафиг я завел дневник я хз. Надоело самому с собой разговаривать наверно. А тут меня никто не узнает, не услышит. Я бесконечно устал от того, что я ничего не хочу. Похоже на настрой гребанного эмаря, но я действительно сутками либо сплю, либо режусь в онлайн мморпг, либо сплюсплюсплю.